У москвичей и гостей столицы есть последняя возможность увидеть нашумевший спектакль, где действие происходит на расстоянии вытянутой руки – шоу завершится 23 апреля. Корреспондент ProRealGames не упустил шанс попробовать чёрную щуку и обнять Дубровского.



 

В Малом Гнездниковском переулке, в особняке Спиридонова каждый вечер проходят похороны. Прохожие удивляются, почему на входе сканируют билеты. Лестница утопает в еловых ветках, поднявшись по ней, каждый видит себя… в гробу. Дно у него зеркальное. Добро пожаловать на иммерсивный спектакль «Чёрный Русский» по роману А.С. Пушкина «Дубровский».

Гостям выдают маски лисиц, оленей и сов, разделяя их на три группы. Одна увидит спектакль со стороны Маши Троекуровой, для других проводником станет Дубровский, а третьих возьмёт по своё крыло хозяин дома, Кирилл Петрович. Плюс маска даёт эффект «подглядывания» — смотреть в этом доме запрещено. Как и трогать актёров, и разговаривать с ними. Без этих правил — никуда. Спектакль иммерсивный, «четвёртой» стены между зрителем и труппой нет. Ни сцены и ни привычных сидений, где некоторые сладко дремлют, записывая происходящее на «подкорку». Здесь не то что поспать, даже опомниться не дают с момента, как подходишь к особняку, и до объявления по громкой связи — «покиньте помещение».

А стоят за всем этим две молодые хрупкие девушки — продюсеры Дарья Золотухина и Елена Новикова. Они решили замахнуться на иммерсивный формат, когда в России мало кто о нём слышал, и меньше, чем за год реализовали идею.

Дарья Золотухина и Елена Новикова, креативные продюсеры, создатели проекта «Чёрный Русский»: «На старте проекта мы провели почти месяц в Нью-Йорке, каждый день посещая различные шоу иммерсивного и, так называемого, site-specific формата (то есть спектакля в нетеатральном пространстве). Мы побывали на спектаклях в заброшенных ангарах, в госпитале, на вымышленном гавайском курорте, в парке, в отеле двадцатых, в русском кабаре XIX века. Поначалу у нас не было каких-то конкретных ожиданий, стартовали с вполне скромной задумки, но в процессе амбиции усиливались. Мы не ожидали такого резонанса и вовлеченного отклика зрителей. Как и не ожидали, что у нас появится не просто спектакль, а целый театр с командой в 70 человек, управлять которым и обеспечивать жизнедеятельность которого довольно непросто».
 

Этот театр — целый мир, который уносит в свой водоворот с порога. Только что ты была матерью двоих детей, которая не успела сварить суп на обед, и вдруг ты уже в параллельной реальности, хотя даже вещи в гардероб сдать не успела. Угловым зрением замечаешь крадущуюся вдоль стены женщину с чёрными крыльями, которая что-то подвывает, а по полу в это время ползёт слабоумный слуга — представление началось.

Нас пригласили в трапезную, где и обычные баклажаны смотрятся устрашающе.

Кстати, меню довольно разнообразное: здесь вам и стопка водки с бородинским, и компот из сухофруктов, и сушеная щука, и русская похлебка, и кровяная колбаса — всё чёрное. На мой взгляд, очень мудрый ход, ведь сытый зритель — благосклонный зритель. И к тому же, подкрепиться действительно нужно, ведь после этого ты всё время двигаешься, бежишь из комнаты в комнату, проходишь некий театральный квест, направляемый «Людьми в чёрном». Они помогают не заблудиться на этом «пиру во время чумы». На первом этаже старинного особняка — темная зона, где проявляются все самые низменные человеческие черты. А на втором — господская зона. Здесь жестокий Троекуров заставляет слуг молиться по 700 раз в день и толкует о высоком предназначении человека в перерывах между своими «забавами».

Кстати, декорации создавали с нуля, специально для шоу под руководством художника-обладателя «Золотой маски» Марии Трегубовой. Не стоит искать подлинных артефактов пушкинской эпохи, всё оформление — одна большая метафора, символ, которым создатели будят фантазию зрителей. За костюмы отвечала Евгения Панфилова (также обладатель «Золотой маски»). А авторские видеопроекции для спектакля делали Илья Старилов и Олег Михайлов — часть снимали в лесу под Санкт-Петербургом, часть отрисовывали.

Шоу можно назвать весельем на грани безумия и отчаяния. И это ощущение настолько близкое и знакомое, такое родное, что хочется обнять Машу, которая с дикими глазами тащит тебя за руку в дремучий картонный лес. Такой чисто русский национальный драйв — остаться безучастным невозможно. По ощущениям, напоминает фильм Кирилла Серебрянникова «Юрьев день». Такая же жуткая обстановка жестоких нравов — это «дно» пугает и манит своим необъяснимым очарованием. Но в отличие от картины, в Доме Троекурова ты не зритель, ты — житель этого чёрно-белого «дна». Вот, что даёт иммерсивный формат. Одна из самых гениальных сцен произошла на балу, на финишной прямой спектакля. В зале установлен огромный крутящийся стол, на котором стоит Маша, а трое мужчин, жаждущих её руки и сердца, крутят стол, пытаясь приблизить девушку к себе. Только она делает шаг к одному избраннику, круг жизни уносит её дальше, затягивая в страшную воронку. Мне пришлось схватиться за спинку кресла, чтобы не вмешаться и не остановить эту дикую карусель.

Но, кстати, иммерсивность вовсе не означает вседозволенность. Мой спутник не смог справиться с соблазном во время сцены, где Троекуров играет в жмурки, а слуги вокруг хлопками привлекают его внимание. Тоже хлопнул в ладоши, дезориентировав актёра. И ещё раз, но тут уж один из «Людей в чёрном» остановил его: «Сударь, это вам не интерактив». Мудрая позиция, ведь перейти грань и превратить шоу в балаган очень легко. Может, в Европе и можно давать зрителю полную свободу, но в России — это опасно. Шкодливый третьеклассник, который готов сорвать урок, разлив масло на полу, живёт в каждом из нас. Хотя в сети ходят слухи, что бывали и гораздо более серьёзные случаи.

Например, на одном из сеансов Дубровский поцеловал посетительницу в губы, якобы перепутав её со своей Машей. Говорят, частенько случаются сцены ревности, ибо разбойник не стесняется флиртовать с прекрасным полом.

Дарья Золотухина и Елена Новикова, креативные продюсеры, создатели проекта «Чёрный Русский»: «Часто зрительницы влюбляются в артистов и передают им записки во время шоу. Бывает, что зрители выхватывают предметы и  элементы реквизита — например, однажды зрительница выхватила пистолет у Дубровского и выстрелила ему прямо в ухо. Мы дико переживали за артиста, но, к счастью, это не стало причиной травмы».

Мне не хотелось убивать Дубровского, мне он был симпатичен, я даже обняла несчастного влюблённого в одном из коридоров, пока бежала за Машей Троекуровой. Она в свою очередь приставала к зрителям с вопросом: «А какие вы книги читаете?» А в одной из сцен отняла маску у гостьи и оставила растерянную девушку в центре внимания, сама смешалась с толпой не менее растерянных зрителей. Иммерсивности добавляли ряженые медведи, которые толкались, как настоящие, и слуги, которые кидались сливами в посетителей в чёрной трапезной. Актёры на все лады стараются вывести посетителей из зоны комфорта, и им это удаётся.

В чёрно-белом шоу собралась гениальная труппа из разных театров со всей Москвы. В моей версии шоу роль Маши исполняла Мари Ворожи, Дубровским был Владимир Кошевой, Троекуровым - Владимир Дель. Они с честью выдержали проверку на прочность иммерсивностью: лицом к лицу со зрителем врать невозможно. Веришь им без оглядки.

Дарья Золотухина и Елена Новикова, креативные продюсеры, создатели проекта «Чёрный Русский»: «На текущий момент артисты «Чёрного русского» сыграли более 220 спектаклей, по 10 спектаклей в неделю (играют 2 состава). Это высший пилотаж и мастерство — играть так, как будто бы ты играешь шоу впервые, со свежими эмоциями, так, чтобы тебе зритель поверил. Том Пирсон, режиссер американского иммерсивного спектакля «Then She Fell», приезжал в Москву и давал мастер-класс нашим артистам, рассказывал нам о специальной технике медитации, которой они занимаются с труппой. Артист входит в состояние определенной медитации во время игры, это позволяет сохранять целостность. Например, в «Then She Fell» есть актриса, которая сыграла шоу уже более 1000 (!) раз».

Помимо звёзд театра, в списке актёров есть не такие известные, но не менее талантливые персонажи — поросёнок Фёдор, овечка Белая Мышь, петух Пётр и гуси по имени Раз, Два и Три.

Они, кстати, тоже профессиональные артисты, не раз работали на Мосфильме и в московских театрах. Они приезжают на каждый спектакль и уезжают сразу после него.

Текста в спектакле почти нет — узнаёшь только отдельные отрывки сюжета, перемешанные как в страшном сне. И не стоит пытаться осмыслить происходящее, здесь нужно чувствовать. Это шоу ощущений — задействованы все органы чувств. Не зря продюсеры обратились с идеей поставить такое шоу к режиссёру Максиму Диденко, проповедующему «физический» театр. «Чёрный русский» пахнет сеном и свежеиспечёнными блинами. На вкус он как чёрные пельмени в белоснежной сметане, которыми угощают в чёрной трапезной. Звуковое оформление — само по себе настоящий спектакль.

Дарья Золотухина и Елена Новикова, креативные продюсеры, создатели проекта «Чёрный Русский»: «В «Чёрном русском» композитор Иван Кушнир соединил древнерусские обрядовые песнопения, русскую хоровую музыку, minimal techno, trip hop. Иван часто работает с синтезом разных жанров и форм из разных времен. Возможно, именно это и есть секрет его гипнотической и эффектной музыки. В «Чёрном русском», безусловно, звук — один из стержней спектакля и один из его главных смыслов. Самым частым вопросом зрителей после спектакля был, собственно, вопрос о музыке — где можно ее купить или скачать. Мы записали саундтрек, который доступен в iTunes, в Google Play Music, в Spotify и других музыкальных сервисах».

В финале Дубровского всё-таки убивают, к сожалению (создатели шоу не так гуманны, как классик — Пушкин дал ему сбежать за границу). И в этот момент понимаешь, что круг замкнулся и вырваться из этого бесшабашного весёлого русского мира жестоких нравов невозможно. Но неизбывная тоска не успевает захлестнуть, открываются двери и зрителей выпроваживают в объятья холодной московской весны. Я уходила с чётким ощущением — «Мало!»  В доме Троекурова даже время идёт по-особому. 1,5 часа пролетели за секунду.




Алиса Зеленцова,
корреспондент ProRealGames

Автор фото – Иван Гущин.